Споры об экспорте морского песка в Индонезии: экологи бьют тревогу

Возобновление Индонезией спорной политики экспорта морского песка спровоцировало волну сообщений о незаконной добыче на морском дне, вызывая серьезные опасения экологов. Тревожные сигналы поступают из разных регионов страны, указывая на рост нелегальной активности после отмены двадцатилетнего моратория.

Так, 10 февраля военно-морской патруль задержал семь судов, занимавшихся незаконной добычей морского песка у побережья округа Западный Манггарай в провинции Восточная Нуса-Тенгара. В январе власти округа Тысяча островов в Джакарте пресекли деятельность по добыче песка у острова Биавак из-за отсутствия надлежащих разрешений. А в октябре прошлого года морской патруль арестовал два судна под малайзийским флагом по подозрению в добыче песка у побережья острова Батам в провинции Острова Риау.

Многие морские наблюдатели связывают эти инциденты с растущим спросом на песок, последовавшим за решением правительства в мае 2023 года возобновить экспорт песка, добытого со дна моря. Это решение было закреплено двумя последующими указами Министерства торговли в августе 2023 года. До этого момента в стране действовал двадцатилетний запрет на экспорт морского песка, хотя его внутренняя торговля не прекращалась.

Имам Трихатмаджа, программный директор неправительственной организации Destructive Fishing Watch (DFW) Indonesia, заявил, что незаконная добыча песка долгое время оставалась безнаказанной из-за недостаточного контроля со стороны властей. С возобновлением экспорта, по его мнению, нелегальная деятельность будет только нарастать, если чиновники не усилят морскую безопасность и мониторинг в индонезийских водах. «Усилия властей по [мониторингу] и обеспечению правопорядка на море очень минимальны», – отметил он.

Регулярное морское патрулирование требует значительных затрат и ограничено нехваткой ресурсов и персонала, особенно для такого обширного архипелага, как Индонезия, состоящего из тысяч островов. По данным Министерства рыболовства, для эффективного мониторинга вод страны и борьбы с незаконным и вредоносным рыболовством необходимо как минимум 78 судов, что более чем вдвое превышает имеющийся флот. В патрулировании индонезийских вод также участвуют ВМС, береговая охрана и полиция.

Сокращение бюджета Министерства рыболовства в последние годы привело к уменьшению общего времени патрулирования, согласно отчету Индонезийского союза традиционных рыбаков (KNTI). Группа сообщила, что патрулирование министерства сократилось с 270 дней в 2015 году до 84 дней в 2019 году. Нынешняя администрация президента Прабово Субианто также провела дальнейшие сокращения бюджетов во всех министерствах и государственных учреждениях.

В начале 2024 года Министерство рыболовства издало указ, определяющий семь участков для добычи морского песка общей площадью около 590 000 гектаров. Большинство из них расположены вокруг островов Натуна у Суматры, остальные – у побережья провинции Восточный Калимантан на Борнео и северного побережья Явы, известного как Пантура. Указ также разрешает добычу до 17,65 миллиарда кубических метров песка.

Министерство утверждает, что добыча не вредит окружающей среде и даже полезна: лицензированные компании якобы убирают только донные отложения, накопившиеся на морском дне, в том числе на коралловых рифах, что, по их словам, способствует поддержанию здоровья океана. Вахью Мурьяди, представитель Министерства рыболовства, заявил, что у ведомства нет бюджета на такую «очистку», и частные компании могут выполнить ее бесплатно для правительства. «Таким образом, государство может регулировать седиментацию, океан очищается частными компаниями, а правительство не тратит ни рупии. Фактически, мы получаем триллионы рупий дохода», – сказал он.

Министр рыболовства Сакти Вахью Тренггоно в октябре 2023 года заявил, что существует опасность «образования новых островов», если не проводить дноуглубительные работы. «Когда это произойдет, общины больше не смогут выходить в море, и в конечном итоге они не смогут заниматься аквакультурой», – добавил он. Сакти также пообещал, что министерство прекратит добычу, если будет доказано, что она наносит вред окружающей среде и ущемляет интересы рыбаков.

Стефани Джувана, программный директор Indonesia Ocean Justice Initiative (IOJI), поставила под сомнение заявленную правительством цель защиты морских экосистем, отметив, что она противоречит цели возобновления экспорта морского песка. Она также раскритиковала постановление за процедурные недостатки, указав на отсутствие должного участия общественности в его разработке. По ее словам, положения о экспорте морского песка в постановлении несовместимы с усилиями по защите морской среды, изложенными в Морском законе.

Ранее Министерство рыболовства заявляло, что добытый песок может экспортироваться при условии, что производители обеспечат внутренние поставки для рекультивационных работ и других инфраструктурных проектов, в частности, для строительства и расширения портов, а также для новой столицы Нусантара. Однако указ министерства показывает, что общий внутренний спрос составляет всего 2,4% от общего разрешенного к добыче объема, что делает остальную часть доступной для экспорта. «Другие нормативные акты, такие как указы Министерства торговли, которые в настоящее время разрешают экспорт морского песка, также должны быть пересмотрены для восстановления запрета», – подчеркнула Стефани.

Многие морские наблюдатели и рыболовецкие сообщества указывают, что негативные последствия добычи морского песка перевешивают выгоды, а доходы от экспорта не покроют затраты на восстановление поврежденных морских экосистем. Например, в провинции Южный Сулавеси дноуглубительные работы вызвали ожесточенное сопротивление местных рыбаков. Сообщество обвинило операторов добычи в нарушении их традиционных рыболовных угодий, что привело к сокращению уловов на две трети с начала работ в феврале 2021 года. Центр экономических и правовых исследований (CELIOS), аналитический центр из Джакарты, подсчитал, что хотя государство потенциально может заработать эквивалент 10,9 миллиона долларов на экспортных доходах, а добывающие компании – 32,1 миллиона долларов прибыли, потенциальные убытки рыболовецких сообществ могут составить 77,4 миллиона долларов.

«Мудрым решением в отношении этой добычи и экспорта морского песка была бы отмена политики, а также восстановление поврежденной окружающей среды и расширение прав и возможностей пострадавших сообществ», – сказал Ла Сара, профессор морских наук Технологического института Бутон Марин (ITK) и член Национальной комиссии по исследованию рыбных ресурсов (Komnas Kajiskan).

Йонвитнер, профессор рыболовства Богорского сельскохозяйственного института (IPB), предупредил, что добыча морского песка может разрушить мангровые леса из-за эрозии и изменения прибрежных структур, уничтожив экосистемные услуги, которые предоставляют мангры. Он добавил, что аналогичный сценарий ожидает и другие прибрежные экосистемы, такие как луга морских трав и коралловые рифы. Это, в свою очередь, приведет к сокращению популяций и разнообразия рыб. Уничтожение этих сред обитания, особенно для донных видов, может иметь долгосрочные последствия для морского биоразнообразия, сказал Йонвитнер. При этом, по его словам, не было проведено всестороннего расчета затрат, необходимых для восстановления качества воды, что еще больше усложняет оценку истинного масштаба потенциального воздействия на окружающую среду.

Добыча песка также будет угрожать морским запасам углерода Индонезии, по данным CELIOS. Страна способна поглощать около 3,4 миллиарда метрических тонн эквивалента углекислого газа в своих различных морских экосистемах, что составляет 17% от общемирового объема так называемого «голубого углерода». Правительство планирует включить этот огромный запас в свою политику торговли углеродными квотами, но это будет подорвано дноуглубительной деятельностью, заявил Бхима Юдхистира, исполнительный директор CELIOS.

Учитывая эти риски, Йонвитнер призвал провести тщательный анализ затрат и выгод перед началом любой добычи морского песка, адаптированный к каждому конкретному участку. Он также отметил, что если деятельность в конечном итоге будет разрешена, то часть доходов, будь то от внутренних продаж или экспорта, должна быть направлена на реабилитационные мероприятия в качестве компенсации. «Необходимо четко определить роли и выгоды для местных сообществ в назначенных зонах добычи, чтобы предотвратить будущие социальные конфликты», – заключил Йонвитнер.