Пищевые карты Европы: куда ведут гастрономические тропы бурого медведя

Международная команда ученых, включающая специалистов из Севильского университета, Римского университета Ла Сапиенца и Польского института охраны природы, представила новые данные о факторах, влияющих на распространение бурых медведей в Европе и Турции. Оказывается, ключевую роль в выборе медведем «места жительства» играют не столько общие климатические условия, сколько наличие доступной пищи и взаимодействие с другими видами.

Исследование, результаты которого опубликованы в авторитетном научном журнале «Global Change Biology», убедительно демонстрирует, что ареал обитания этих крупных хищников на континентальном уровне в значительной степени определяется тем, где сконцентрированы виды, составляющие основу их рациона. Проще говоря, медведи предпочитают селиться там, где «стол накрыт».

Понимание механизмов, управляющих реакцией видов на глобальные изменения, такие как трансформация климата или изменения в землепользовании, имеет критическое значение для сохранения биоразнообразия нашей планеты. Ведь именно сложные природные системы обеспечивают человечество чистой водой, плодородием почв и опылением сельскохозяйственных культур.

Долгое время большинство исследований фокусировалось на прямом влиянии внешних факторов – изменений температуры, уровня осадков или характера сельскохозяйственной деятельности. Однако данная работа акцентирует внимание на косвенных эффектах, проявляющихся через сложную сеть межвидовых взаимодействий. К примеру, смещение ареалов одних видов из-за потепления неизбежно сказывается на тех, для кого они служат пищей.

«Рацион медведей оказался поразительно разнообразным: мы зафиксировали в нем 276 различных видов. Интересно, что медведи, обитающие в более теплых регионах, таких как Кантабрийские горы, Греция или Турция, склоняются к вегетарианству. В то же время их сородичи из холодных областей Скандинавии и Финляндии проявляют себя как активные хищники», – поясняет Пабло М. Лукас, научный сотрудник Севильского университета. «Это означает, что экологическая роль медведя может существенно варьироваться – от травоядного животного до верховного хищника, занимающего вершину пищевой цепи».

«Благодаря усилиям нашей большой международной команды мы смогли проанализировать свыше трех миллионов записей о местонахождении медведей, что соответствует примерно трем тысячам особей. Крайне важными оказались данные по 14 европейским и турецким субпопуляциям, населяющим очень разные природные условия», – добавляет ученый. «Это позволило нам изучить локальные взаимодействия в континентальном масштабе. Мы наблюдали, что медведи выбирают те места, где могут получить максимум энергии от потребляемых видов. Например, в Кантабрийских горах их присутствие тесно связано с распространением дубовых и буковых лесов, служащих основной кормовой базой. В других же регионах, где медведи более плотоядны, их ареал лучше коррелирует с наличием диких копытных, таких как кабаны и олени».

Полученные сведения имеют огромное значение для прогнозирования будущих ареалов видов и их роли в экосистемах в условиях продолжающегося изменения климата и трансформации ландшафтов. Становится очевидным: для эффективной защиты отдельных видов необходимо сохранять целостность экосистем, в которых они обитают. «Изменения в распространении кормовых видов могут напрямую повлиять на положение медведя в пищевой цепи и, как следствие, на жизнеспособность его популяций на местном уровне», – подчеркивает господин Лукас.

Важно понимать, что другие виды, обладающие иными биологическими особенностями – например, более узкой пищевой специализацией, ограниченной способностью к перемещению или строгой привязанностью к специфическим условиям среды, – могут совершенно иначе реагировать на климатические сдвиги, изменения в землепользовании и трансформацию межвидовых связей. Дальнейшее углубление этих знаний необходимо для разработки более действенных стратегий сохранения биоразнообразия и тех бесценных услуг, которые предоставляет нам природа.

Эта новаторская работа стала результатом усилий внушительной международной команды: 87 исследователей из 75 научных учреждений 26 стран объединили свои знания. Ведущую роль в координации проекта сыграл ученый из Севильского университета. Свой вклад внесли и другие испанские организации, такие как Национальный музей естественных наук (MNCN-CSIC), Биологическая станция Доньяна (EBD-CSIC) и Университет Уэльвы.