Александр Ескендиров В Боснии и Герцеговине на реке Неретва, одной из самых живописных в стране, местные рыбаки обнаружили массовый мор рыбы. На седьмом километре русла ниже по течению от гидроэлектростанции «Улог» река была усеяна мертвой рыбой, включая большое количество мягкоротой форели и находящегося под угрозой исчезновения широкопалого рака. Этот инцидент вновь привлек внимание к проблеме воздействия малых гидроэлектростанций на окружающую среду. В проблеме разбиралось местное издание Fokus:
ГЭС «Улог» расположена на юго-востоке страны, в муниципалитете Калиновик, на границе между Федерацией Боснии и Герцеговины и Республикой Сербской. Экологические организации возложили ответственность за произошедшее на гидроэлектростанцию и потребовали от правительства Республики Сербской отозвать у объекта разрешение на водопользование. Министерство территориального планирования сначала отрицало причастность ГЭС к инциденту, но позже обратилось в инспекцию для проведения расследования. Прокуратура кантона в Мостаре также начала собственное расследование.
Случай на Неретве вызвал широкий международный резонанс. Власти Боснии и Герцеговины получили открытое письмо, подписанное 192 ведущими экспертами по экологии рек со всего мира. Ученые призвали к немедленному расследованию, привлечению к ответственности оператора ГЭС и пересмотру экологического разрешения, выданного станции «Улог». Подобные случаи массовой гибели рыбы происходят на реках страны ежегодно, и часто виновниками становятся именно малые гидроэлектростанции – МГЭС. На сегодняшний день в стране построено 122 таких объекта: 70 в Федерации Боснии и Герцеговины и 52 в Республике Сербской.
Гидроэнергетика в стране позиционируется как «чистая» или «зеленая» из-за минимальных выбросов CO2, в связи с чем власти поощряют и субсидируют ее развитие. Однако последствия работы ГЭС и МГЭС часто противоречат этой идее. Система льгот и поощрений для возобновляемых источников энергии является основной причиной массового строительства малых ГЭС. При этом все граждане страны оплачивают надбавки за возобновляемую энергию в своих счетах за электричество. Данные неправительственных организаций показывают, что более 100 малых ГЭС производят всего 2,54% от общего объема электроэнергии в стране, в то время как экологический ущерб от их деятельности несоизмеримо велик.
Инвесторы часто заявляют об экологичности таких проектов, умалчивая, что отвод воды для работы станций приводит к серьезным последствиям. Это нарушает речной сток, приводит к высыханию русел, сокращению популяций рыб и разрушению экосистем. Многие русла рек остаются сухими большую часть года, поскольку операторы станций не поддерживают биологический минимум – экологически допустимый сток, необходимый для поддержания жизни в реке. Рыбопропускные сооружения на многих малых ГЭС оказываются неэффективными из-за неправильного проектирования, что мешает естественной миграции рыб.
Проблема выходит за рамки экологии и напрямую затрагивает права и качество жизни местных жителей. Ярким примером является история Салко Ходжича из селения Качуни, чей дом оказался прямо у малой ГЭС, построенной на реке Козица. По его словам, постоянный шум и вибрация от работы станции делают жизнь невыносимой. «Бывали моменты, когда мой дом трясло, как при землетрясении», – рассказывает Ходжич. Он прошел все судебные инстанции, обращался в инспекции и министерства, но безрезультатно. Вдобавок ко всему, владелец ГЭС установил камеру с 360-градусным обзором, что Ходжич расценивает как вторжение в частную жизнь.
Инвестором этой малой ГЭС является Амер Ерлагич, бывший директор государственной электроэнергетической компании Elektroprivreda BiH и политик. Он утверждает, что станция построена в соответствии с законодательством, а уровень шума не превышает установленных норм. По его словам, камера установлена исключительно в целях безопасности для фиксации входа в машинное отделение. Экологический активист Роберт Ороз называет случай Ходжича классическим примером безответственности властей и высокомерия политиков, для которых финансовые интересы важнее благополучия обычных людей и состояния окружающей среды.
Эта ситуация отражает более широкую тенденцию. В Боснии и Герцеговине распространена шутка, что «политик, у которого нет хотя бы одной малой ГЭС, – несерьезный политик». Нередко строительство таких объектов связано с влиятельными лицами и местными властями, которые используют институты для защиты своих интересов. Проекты МГЭС фактически становятся способом приватизации общественных благ – рек – в ущерб гражданам и природе.
Несмотря на протесты и петиции, власти продолжают выдавать разрешения. Экологическая организация Center for Environment подала несколько исков против правительства Республики Сербской за нарушения при выдаче разрешений на строительство МГЭС. Гражданские активисты также ведут борьбу. Например, в муниципалитете Шипово жители собрали более 2000 подписей под петицией с требованием приостановить строительство малой ГЭС на реке Плива.
В июле 2022 года в Федерации Боснии и Герцеговины был принят закон, запрещающий строительство новых малых ГЭС. Это стало важным шагом, однако проблема существующих станций и тех проектов, которые на момент принятия закона уже находились в процессе получения разрешений, осталась нерешенной. Для таких проектов был установлен трехлетний переходный период для завершения оформления документов, который истекает в августе 2025 года. По оценкам, около 150 запланированных МГЭС теперь не могут быть реализованы благодаря этому запрету.
Тем не менее, работа более 70 уже существующих малых ГЭС в Боснии и Герцеговине остается серьезной экологической проблемой. Они продолжают наносить ущерб речным экосистемам, угрожая биоразнообразию и нанося вред местным сообществам, зависящим от рек. Вопрос их рекультивации и контроля за воздействием на окружающую среду требует постоянного внимания со стороны властей и гражданского общества.
Дарья Сырских 
Камила Нургалиева 
