Новая суперплотина Китая угрожает водной безопасности Южной Азии

Проект плотины на реке Ярлунг-Цангпо знаменует превращение Китая в гидрогегемона, способного манипулировать водными потоками через международные границы в своих стратегических интересах. Пекин представляет эту инициативу как часть своего перехода к возобновляемым источникам энергии и план развития Тибета, однако местоположение, масштаб и время реализации проекта свидетельствуют о расчетливых геополитических мотивах, выходящих далеко за рамки одной лишь энергетической безопасности.

Запуск гидроэнергетического проекта на реке Ярлунг-Цангпо – это продуманный геополитический маневр, который превращает воду в стратегическое оружие во всей Южной Азии. Проект, который должен превзойти по мощности плотину «Три ущелья» и производить около 70 гигаватт энергии, появляется в момент обострения региональной напряженности. Это самая смелая попытка Пекина укрепить контроль над общинами Тибетского нагорья и его огромными водными ресурсами.

Масштабы проекта демонстрируют готовность Китая к колоссальным геологическим вмешательствам для достижения стратегических целей. Инженеры предлагают прорыть множество 20-километровых туннелей под горным массивом Намча-Барва, чтобы перенаправить речные потоки через каскад из пяти генерирующих станций. Эта работа по «выпрямлению», как ее описывает агентство «Синьхуа», представляет собой один из самых амбициозных проектов горного строительства в истории человечества. Техническая сложность и сметная стоимость в 1,2 триллиона юаней (167 миллиардов долларов) подчеркивают приверженность Пекина проекту, несмотря на огромные логистические трудности с доставкой материалов и рабочих в столь отдаленный регион.

Одной из главных движущих сил проекта является политика президента Си Цзиньпина «xidiandongsong» – буквально «посылать электричество с запада на восток». Эта политика направлена на использование гидроэнергетического потенциала крутых долин и могучих рек Тибета для снабжения электроэнергией густонаселенных мегаполисов на востоке Китая. На Тибет приходится примерно треть всей гидроэлектроэнергии Китая, что делает его незаменимым компонентом в расширении использования возобновляемых источников. Ожидается, что проект будет ежегодно генерировать столько же чистой энергии, сколько потребляет вся Великобритания, и станет краеугольным камнем «зеленого перехода» Китая.

За этим экономическим обоснованием кроются и более глубокие стратегические расчеты. Создание государственной корпорации China Yajiang Group специально для управления этой инициативой указывает на то, что власти признают значение плотины для национальной безопасности. Проект закрепляет беспрецедентный всплеск промышленного и инфраструктурного развития в Тибете, усиливая контроль Коммунистической партии Китая над этим политически чувствительным регионом и одновременно создавая на местах ситуацию, которая усложняет территориальные споры с Индией.

Человеческая цена этой стратегии развития оказалась высокой для тибетских общин. Тысячи людей были принудительно переселены, чтобы освободить место для инфраструктурных проектов и горнодобывающих предприятий. Традиционные пастбищные угодья были затоплены или повреждены, что привело к массовому уничтожению средств к существованию. Почитаемые места стали недоступны, что усугубляет продолжающееся разрушение тибетской культурной самобытности. Жесткое подавление протестов против проекта плотины Камток в 2024 году, приведшее к сотням арестов, наглядно демонстрирует решимость Пекина подавлять любое местное сопротивление. Власти рассматривают стирание тибетского наследия не просто как побочный эффект, а как одну из центральных целей таких начинаний.

Последствия строительства плотины ощутят на себе сотни миллионов людей в нескольких странах. При впадении в Индию река Ярлунг-Цангпо превращается в Брахмапутру, которая обеспечивает жизнь примерно 130 миллионам жителей и орошает шесть миллионов гектаров сельскохозяйственных земель в штатах Ассам, Аруначал-Прадеш и других северо-восточных провинциях. В Бангладеш этот водный путь обеспечивает 55 процентов потребностей в ирригации и поддерживает жизненно важные рыбные промыслы, от которых зависят два миллиона рыбаков.

Академические исследования подчеркивают экологические риски, связанные с крупными плотинами в сейсмически нестабильных районах, таких как Гималаи. Исследование 2023 года показало, что крупные плотины нарушают перемещение наносов, вызывая деградацию русла реки и сокращение популяций рыб. Чувствительность бассейна Ярлунг-Цангпо к экологическим нарушениям в сочетании с историей сейсмической активности региона – включая землетрясение в Ассаме и Тибете магнитудой 8,6 в 1950 году, произошедшее всего в 300 милях от предполагаемого места строительства, – вызывает серьезные вопросы о долгосрочной безопасности и экологической устойчивости проекта.

Опыт Китая на реке Меконг служит тревожным предупреждением. Исследования показали, что 11 огромных китайских плотин на верхнем Меконге за последние два десятилетия увеличили частоту и серьезность засух в низовьях реки, ограничив доступ к воде для Таиланда, Вьетнама и Камбоджи, а также нанеся ущерб экосистемам. Склонность Китая эксплуатировать плотины для удовлетворения своих потребностей в электроэнергии, игнорируя естественные циклы речного стока, говорит о том, что аналогичные проблемы могут ожидать Бангладеш и Индию. Успех Китая в утверждении контроля через инфраструктуру создает модель по превращению воды в оружие, которая может быть воспроизведена и на других театрах.

В конечном счете, плотина на Ярлунг-Цангпо – это больше, чем инфраструктурный проект или точка двусторонней напряженности между Китаем и Индией. Она бросает вызов международному порядку, регулирующему общие природные ресурсы. Готовность Пекина действовать, несмотря на возражения, свидетельствует о более широком отказе от многосторонних ограничений. По мере того как дефицит воды в мире усиливается, китайская модель гидрогегемонии, по-видимому, закладывает основу для будущих конфликтов за самый важный для человечества ресурс.